Выступление Постоянного представителя Российской Федерации при ООН В.И.Чуркина на заседании Совета Безопасности ООН по ситуации на Украине
Г-н Председатель,
Мы обсуждаем ситуацию на Украине с февраля 2014 года. 21 февраля прошлого года в Киеве было достигнуто соглашение между президентом и оппозицией. И если бы оно было осуществлено, то к концу прошлого года в Киеве была бы проведена конституционная реформа, и мы наблюдали бы поступательное нормальное демократическое развитие Украины. Вместо этого восторжествовала другая логика. Кому-то понадобилось навязывать свои политические преференции, свое видение будущего Украины всему населению страны. В этом корень того кризиса, который, как это ни трагично, продолжается слишком долго. Необходимо положить ему конец. Для этого существуют Минские договоренности.
Г-н Председатель,
Мы признательны заместителю Генсекретаря ООН Джеффри Фелтману и заместителю главы Спецмониторинговой миссии ОБСЕ на Украине Александру Хугу за их брифинги.
Разделяем крайнюю обеспокоенность возобновлением боевых действий на Донбассе. Необходимо принять меры для стабилизации ситуации. Приветствуем в этой связи усилия ОБСЕ и Совместного центра координации и контроля.
Принятый 12 февраля Комплекс мер по выполнению Минских соглашений содержит четкую и ясную дорожную карту урегулирования украинского кризиса. Совет Безопасности единогласно поддержал этот документ в резолюции 2202, взяв на себя свою долю политической ответственности за урегулирование на Украине. Поэтому здесь, в Совете Безопасности, нам надо разобраться в причинах произошедшей эскалации.
С 12 февраля прошло почти четыре месяца. Что было сделано по выполнению Комплекса мер?
В соответствии с пунктом 4 в первый день после отвода тяжелых вооружений должен был начаться диалог о модальностях проведения местных выборов в соответствии с украинским законодательством и законом об особом статусе Донбасса, принятым еще осенью 2014 года. От Верховной Рады требовалось только принять постановление с указанием территорий, на которые будет распространяться особый статус.
Вместо этого украинский парламент внес в этот закон не согласованные с Донецком и Луганском и неприемлемые для них поправки, а сами территории были объявлены "оккупированными".
Это перевернуло достигнутые в Минске договоренности с ног на голову. Поправки просто аннулировали применение закона об особом статусе до тех пор, пока не будут проведены местные выборы. Ужесточилась и риторика Киева. Противореча Комплексу мер, там стали говорить о том, что выборы могут быть проведены только после восстановления полного контроля над Юго-Востоком.
Киев на протяжении всего этого времени упрямо отказывается вести прямой диалог с представителями Донбасса, необходимость которого четко предписана пунктами 4, 9, 11 и 12 минского документа. Это – одна из очевидных причин сложности завязывания переговоров в Контактной группе и ее подгруппах.
В нарушение пункта 5 Комплекса Киевом так и не принят закон о помиловании и амнистии, запрещающий преследование и наказание лиц в связи с событиями, имевшими место в отдельных районах Донецкой и Луганской областей. Более того, украинское руководство неоднократно публично заявляло о том, что не собирается выполнять это положение.
Одним из центральных элементов Комплекса мер является проведение до конца этого года конституционной реформы. В Минске при активном участии лидеров государств "нормандской четверки" были разработаны параметры такой реформы. В пункте 11 черным по белому написано, что децентрализация должна проводиться с учетом особенностей отдельных районов Донецкой и Луганской областей, согласованных с представителями этих районов.
Прописаны такие положения как право на языковое самоопределение, создание отрядов народной милиции по решению местных советов, расширенные полномочия органов местного самоуправления в назначении глав прокуратур и судов и в заключении соглашений в ряде сфер с Киевом, а также на осуществление трансграничного сотрудничества с Россией.
3 марта Киев наконец создал Конституционную комиссию. В нее были включены иностранные эксперты, но ни одного представителя Донецка или Луганска, а их предложения по конституционной реформе были просто проигнорированы.
Серьезными испытаниями для населения Донбасса оборачивается отказ Киева выполнять гуманитарный и социально-экономический пакет положений Комплекса мер.
Кольцо экономической блокады Донецка и Луганска сжимается все сильнее. То, что эти ограничительные меры являются чисто карательными, киевские функционеры не скрывают, говоря, что население ДНР и ЛНР "наказано" за поддержку ополчения. Люди отрезаны от социальных выплат, затруднен доступ к продовольствию и медикаментам, не пропускается коммерческий транспорт. Никакие увещевания международных гуманитарщиков и правозащитников о том, что от этого страдают самые незащищенные слои населения, дети и старики, на Киев не действуют.
Благодаря гуманитарной помощи, оказываемой Россией, население Донбасса выживает в буквальном смысле. Направлено уже 28 конвоев, доставивших свыше 36 тысяч тонн гумгрузов – продовольствие, предметы первой необходимости и медикаменты. Украинские пограничники и таможенники в последнее время, наконец, стали принимать участие в их досмотре, к чему мы их всегда приглашали.
Отрадно, что в последнее время подключилась Швейцария, направив важный груз с реагентами для очистки питьевой воды. Но сохраняется в полном объеме основная проблема – затруднение гумдоступа из-за бюрократических препонов Киева. Да и гумпризыв профинансирован всего на 21 процент.
Украинское руководство так и не смогло – или не захотело – перевести под свой контроль все карательные батальоны во исполнение пункта 10 минского документа. Они продолжают бесчинствовать. Например, бойцы "Айдара" во время перемирия переключились в Луганской области на поборы и издевательства над мирными жителями, в том числе пожилыми, пытающимися пешком перейти линию соприкосновения для того, чтобы получить свои деньги или купить продукты.
После достижения минских договоренностей 12 февраля было немало сделано для реализации важных положений об отводе тяжелых вооружений. Однако обстрелы мирных городов и поселков к востоку от линии разграничения продолжались практически каждодневно, терроризируя местное население.
Приведу лишь несколько примеров. 26 мая в результате обстрела Горловки погибли 3 человека, включая 11-летнюю девочку и ее отца, многие жители города были ранены. 3 июня был произведен массированный обстрел Донецка. Погибло по меньшей мере 6 мирных жителей, более 90 – ранено. Причем велся огонь из Марьинки, что, судя по всему, и вызвало последнюю эскалации боевых действий. 4 июня украинскими силовиками было обстреляно Тельманово, снаряды попали в детскую площадку, убит годовалый ребенок.
Звучат обвинения в адрес ополченцев. Однако нельзя не задаться вопросом: почему в заявлениях Киева мы слышим о потерях среди военнослужащих, а со стороны Донецка и Луганска поступают сообщения о гибели мирных жителей, разрушениях гражданской инфраструктуры – больниц, школ, детских садов, жилых домов?
В этой связи мы призываем СММ ОБСЕ не только сухо фиксировать нарушения режима прекращения огня и определять нарушителей договоренностей. Но и четко писать, каковы были цели этих обстрелов и кто от них страдает – мирные граждане или боевые подразделения, ведущие артиллерийский огонь по населенным пунктам. Необходима ясная картина того, что происходит в Донбассе: кто нарушает не только минские договоренности, но и нормы международного гуманитарного права.
На этом фоне вызывает удивление равнодушие наших западных партнеров, обычно любящих порассуждать на гуманитарные темы. Более того, не прекращаются военные поставки, в том числе бронетехники, направление сотен инструкторов для обучения украинских силовиков. Не раз сообщалось о появлении вблизи Донбасса иностранных наемников и частных военных компаний. Разве это не прямое поощрение возобновления военных действий? К тому же это явное нарушение п. 10, предусматривающего "вывод всех иностранных вооруженных формирований, военной техники, а также наемников с территории Украины".
В Киеве практически не скрывали, что использовали минское перемирие для наращивания и перегруппировки сил. Поэтому последняя, вызывающая серьезную тревогу, вспышка боевых действий по сути не удивляет.
При этом нельзя не обратить внимание на то, что она произошла после серии
вполне позитивных встреч Контактной группы и ее подгрупп, последние из которых состоялись
2 июня. И хотя окончательных договоренностей еще предстоит достичь, по каждой обсуждавшейся
проблеме наблюдается прогресс, в том числе по таким сложным как демилитаризация
Широкино, включение в список отводимых вооружений артиллерии и минометов
калибром меньше
Определенно продвижение есть и по вопросу начала прямых консультаций между Киевом, Луганском и Донецком относительно подготовки к проведению местных выборов.
В связи с этим закрадывается подозрение, что именно с такими позитивными новостями могут быть связаны вооруженные провокации против городов Донбасса. Возможно, в Киеве, особенно в так называемой "партии войны", поняли, что бесконечный саботаж выполнения Комплекса мер далее невозможен. Даже в наиболее лояльных Киеву столицах стали прорываться нотки раздражения – слишком уж одиозно ведут себя киевские власти, грубо нарушая или попросту игнорируя минские договоренности. А боевые действия являются самым надежным отвлекающим маневром - на войну можно списать все.
Сейчас наступил критический момент. Если и дальше позволять Киеву затягивать выполнение абсолютно необходимых политических шагов в отношении Донбасса, ситуация может снова выйти из-под контроля с непредсказуемыми последствиями. Призываем членов Совета Безопасности, имеющих влияние на киевские власти, приложить все усилия, чтобы этого не произошло.
